Рубрика Ольденбургское поместье

Я теперь понимаю и вижу, и чувствую, и верю тебе безгранично. Я знаю, что у ветра есть крылья и он может качать колыбель, а может переворачивать суда и выкорчёвывать деревья. Я знаю, что ночь умеет скучать и она тоскует о Солнце, ведь она мать всех звезд. Я вижу тебя и чувствую стремление твоего сердца, и оно схоже с моим. Я пойду за тобой, куда бы ни привёл меня этот путь. Я выбираю этот путь, ибо считаю его своим.

“Чао Ле. Дети моря”

Она надевает чулки, и наступает осень;
сплошной капроновый дождь вокруг.
И чем больше асфальт вне себя от оспин,
тем юбка длинней и острей каблук.
Теперь только двум колоннам белеть в исподнем
неловко. И голый портик зарос. С любой
точки зрения, меньше одним Господним
Летом, особенно — в нем с тобой.
Теперь если слышится шорох, то — звук ухода
войск безразлично откуда, знамён трепло.
И лучше окликнуть по имени время года,
если нельзя удержать тепло.
Но, видно, суставы от клавиш, что ждут бемоля,
себя отличить не в силах, треща в хряще.
И в форточку с шумом врывается воздух с моря
— оттуда, где нет ничего вообще.

Иосиф Бродский

Как бы мне хотелось обойтись без глупостей.
Но это невозможно. И скучно.

Мир в тебе принадлежит мне. Мир в тебе дрожит и прогибается под моей рукой, и линия горизонта рвется. Я смотрю в твои глаза. Сейчас в тебе восходит солнце.

Аль Квотион

Я пpocто взял и поцеловал ее в конце вечера. Без лишних слов. Я пoмнил пpaвило. Cпросить paзрешение – пoлучить отказ.

Эрих Mария Pемарк

https://vk.com/marishakel